Дмитрий Мережковский. Поэзия: стихотворения и поэмы
Псалом царя Ахенатона (Чудно явленье твое на востоке...)
ПСАЛОМ ЦАРЯ АХЕНАТОНА
Чудно явленье твое на востоке,
Жизненачальник Атон!
Когда восходишь ты на краю небес,
То наполняешь землю красотой твоей.
Ты прекрасен, велик, лучезарен, высок!
Всю тварь обнимают лучи твои,
Всех живых пленил ты в свой плен —
Заключил в узы любви.
Ты далек, но лучи твои близко;
Шествуешь в небе, но день — твой след на земле.
Когда же почиешь на западе —
Люди лежат во тьме, как мертвые;
Очи закрыты, головы закутаны;
Из-под головы у них крадут — не слышат во сне.
Всякий лев выходит из логова,
Из норы выползает всякая гадина:
Воздремал Творец, и безглагольна тварь.
Ты восходишь — земля просвещается;
Посылаешь лучи твои — мрак бежит.
Люди встают, омывают члены свои,
Облекаются в ризы свои.
Воздевают руки, молятся;
И выходит человек на работу свою.
Всякий скот пасется на пастбище,
Всякий злак зеленеет в полях;
Птицы порхают над гнездами,
Подымают крылья, как длани манящие;
Всякий ягненок прыгает,
Всякая мошка кружится:
Жизнью твоей оживают, Господи!
Лодки плывут вверх и вниз по реке;
Все пути тобой открываются.
Рыбы пляшут в воде пред лицом твоим;
Проникают лучи твои в сердце морей.
Ты образуешь зародыш в теле жены,
В теле мужа семя творишь.
Сохраняешь дитя во чреве матери,
Утешаешь его, чтоб не плакало,
Прежде чем его утешит мать.
Шевелится ли птенчик в яйце своем —
Ты даешь ему дыхание
И силу разбить скорлупу.
Выходит он из яйца, шатается,
А голосом своим уже зовет тебя.
Как многочисленны дела твои, Господи,
Как сокровенны, Единый, Ему же нет равного!
Создал ты землю по сердцу твоему,
Когда никого с тобой не было в вечности;
И человеков создал, и скотов полевых,
И ходячее на ногах по земле,
И парящее на крыльях в воздухе.
Создал Сирию, Нубию, а также Египет.
Каждый народ утвердил ты в земле его,
Каждому всё сотворил на потребу,
Меру жизни и пищу отмерил им,
Разделил племена их по говору,
И по цвету лица, и по образу.
Нил извел ты из мира подземного,
Да насытишь благами людей твоих;
Нил другой сотворил ты на тверди небес,
Чтобы воды его низвергались дождем,
Напояли диких зверей на горах
И поля и луга орошали.
Как велики дела твои, Господи!
Нил небесный ты дал чужеземцам,
Нил подземный — египтянам.
Кормишь всякий злак, как дитя свое.
Времена года ты создал для тварей своих:
Зиму — да прохлаждаются,
Лето — да вкушают тепло твое.
Создал небеса далекие,
Дабы созерцать из них всю тварь свою.
Приходишь, уходишь, возвращаешься
И творишь из себя, из Единого,
Тысячи тысяч образов:
Племена, города и селенья,
И поля, и дороги, и реки, —
Видят все вечное солнце твое.
Твой восход — им жизнь, твой закат — им смерть.
Когда полагал основание земли,
Открыл ты мне волю свою,
Сыну своему, вечно сущему, от Отца исходящему...
Ты, Отец, в сердце моем,
И никто тебя не знает,
Знаю только я, твой сын, Ахенатон Уаэнра!
Радость-Солнца, Сын-солнца-единственный!
<1926>
Звено (Париж). 1926. 21 февраля. Тексту ст-ния предшествует статья Мережковского, где он пишет: «Царь Египта Ахенатон (Аменхотеп-Аменофис IV, около 1380—1350 до P. X.) основал первую до христианства религию единобожия, не национального, как у Израиля, а всемирного. Главный памятник этой религии, псалом Солнцу-Атону, видимому образу невидимого Бога, найден в конце XIX века в иероглифных надписях на стенах пещерных гробниц близ нынешнего селения Тель-эль-Амарны, на полпути между Каиром и Фивами, на правом берегу Нила, где находятся развалины древнего города, построенного царем Ахенатоном. Сходство этого псалма с 103 (104) псалмом Давида ("Благослови, душа моя, Господа"), сходство не только в общем духе, но и в отдельных образах и даже в сочетании слов, таково, что несомненно влияние на библейский псалом египетского подлинника, древнейшего, по крайней мере, на 3—4 века. Если псалмопевец израильский не подражает египетскому, то, во всяком случае, какие-то внятные отзвуки Ахенатонова гимна дошли до него; и если оба произведения во всем остальном равноценны, то в одной черте — в выражении отчей любви Творца к твари — Ахенатонов псалом даже выше Давидова. Может быть, в религиозной лирике всех времен и народов, до христианства, нет ничего подобного. <...> Моисей и Ахенатон почти современники. <...> Сама собой напрашивается связь между этими двумя явлениями <...> Моисей выжег свою неизгладимую печать не только на Израиле, но и на всем человечестве; Ахенатон исчез для нас "как тень зари", но если мы пристально вглядимся в эту тень, то, может быть, узнаем в нем тень Того, Кто больше Моисея. Удивительны последние стихи Ахенатонова псалма о "Сыне, от Отца исходящем": читая, глазам не веришь. Если бы это было сказано не за 13 веков до христианской веры, то могло бы казаться кощунством, а теперь кажется одним из тех мессианских чудес всемирной истории, на которые мы закрываем глаза. <...> Предлагаемый русский перевод псалма — первый. Он точен, иногда почти дословен. Но в египетском подлиннике нет разделения на стихи, а есть только внутренний ритм, который я старался угадать». В заметке речь идет о египетском фараоне Аменхотепе IV, правившем в 1419—1400 гг. до н. э., религиозном реформаторе: он ввел новый культ бога Атона, сделав столицей город Ахетатон (ныне Эль-Амарна), и сам принял имя Эхнатон (буквально: «угодный Атону»). Перевод гимна следует рассматривать в контексте особого интереса Мережковского в 1920-х гг. к Древнему Востоку; он непосредственно связан с работой над книгой «Мессия» (Современные записки. 1926. № 27—30; 1927. № 31 и 32), во вторую часть которой и был включен (с небольшими разночтениями).
Нубия — архаизм в переводе: этой страны, занимавшей территорию современного Судана и части Египта, во времена Эхнатона не существовало.